Бельгия.
В Бельгию мы собирались давно, и тут как раз в разгар лета подвернулся случай.
Строго говоря, в Бельгии мы уже были. Одна часть нашего дружного коллектива в лице меня была как-то в Брюсселе проездом. И, если говорить строго, проездом, то есть ничего кроме аэропорта не видела.
Вторая же половина нашего опять же дружного коллектива была как-то в поездке по Бельгии в составе организованной экскурсии. Или, если уж говорить на иврите, то это был тиюль меурган.
Если есть где-то в мире зло, близкое к абсолютному, то его имя - тиюль меурган. Это когда можно проехать по разным местам, посетить много интересных городов и мест и ничего не увидеть.
Есть чисто русский тиюль меурган. Это когда группа русскоязычных израильтян едет большой и не совсем организованной толпой. Большую часть группы составляют румяные дедушки и такие же румяные бабушки. В начале тиюля выясняется что кто-то из дедушек или бабушек забыл дома любимое лекарство, и все начало путешествия группа с энтузиазмом ходит по аптекам в поисках необходимого средства, попутно прикупая себе все, что лежит на полках - на всякий случай. Заодно все члены не совсем организованной группы знакомятся и разбиваются на небольшие коллективы в зависимости от принимаемых ими лекарств, некоторые делятся секретами как и что лучше принимать.
Потом забывчивый дедушка, он же бабушка внезапно вспоминает, что любимое лекарство лежит на дне чемодана. Ажиотаж по поводу приема таблеток немного спадает, но группа устала и всем вообще срочно надо ехать в гостиницу.
На следующий день группа едет в музей, а после музея опять едет в гостиницу, потому как возраст, и вообще надо отдыхать, а не ездить непонятно куда. И к тому же в гостинице телевизор, а телевизор - это святое.
На следующий день сценарий повторяется, а еще на следующий день надо переезжать на новое место, чему бабушки и дедушки не очень рады - еще ничего не посмотрели, а уже опять куда-то везут.
И так до конца тиюля.
Зато в конце бывает прощальный ужин и все расстаются весьма довольные друг другом.
Есть что вспомнить, жаль только что названия посещенных мест как-то сразу выветриваются из памяти. Зато остается телевизор и прощальный ужин.
Бывает чисто ивритский тиюль меурган. Начало примерно такое же - группа теперь уже ивритоязычных израильтян едет не очень хорошо организованной толпой.
Гид будет рассказывать в основном о местах связанных с евреями - тут в XIV веке была синагога, а тут жил такой известный раввин, такой известный... А там тоже жил раввин, но не совсем чтобы так известный, но все равно известный в узких кругах. А вот там раввин не жил.
В Амстердаме гид ни слова не скажет ни про Уриэля Акосту, ни про Спинозу - херем до сих пор не снят, а среди туристов может оказать последователь особо ортодоксального раввина, и раввин может быть огорчен.
Основную часть группы будут интересовать две вещи:
- где и когда поесть
- шоппинг.
Шоппинг - это святое. Даже более святое чем телевизор.
Я знаком с одной дамой. Молодая особа, любит путешествовать. Обычно раз 5 или 6 в году она путешествует в Нью-Йорк. Да, обычно, а что такого?
Так, небольшая поездка на соф шавуа, он же weekend. Во всех центральных моллах Манхеттена ее знают и любят, особенно любят ее кредитную карточку.
Просто на минутку - время полета из Тель-Авива в Нью-Йорк - примерно 12 часов, обратно чуть меньше.
Зато шоппинг. Не зря проводит человек почти сутки в кабине самолета. Плата за перевес багажа - это хорошее подспорье для авиакомпании, да и американская экономика очень радуется, когда в нее вливают пару тысяч долларов, заработанных непосильным трудом мужа этой миловидной особы.
А еще как-то несколько тоже молодых миловидных особ объединились с целью съездить в какой-нибудь европейский центр, нормально пошопиться без противных мужиков.
Мужики - это такие примитивные создания, ничего не понимают ни в шоппинге, ни в том, что его окружает. Без них как-то приятнее переходить от прилавка к прилавку.
Ну так вот, они объединились и поехали. Перед этим специально подготовились, нашли какую-то местную гидшу, которая очень хорошо разбиралась в особенностях местного шоппинга, и которую знали и любили все продавцы и все продавщицы местных торговых центров.
Но шопинг как-то не задался, одна миловидная особа хотела купить все и сразу, а другая миловидная особа хотела купить помногу и в разных местах. Остальные миловидные особы были в тяжких раздумьях, и не могли решиться - покупать все, или только частями.
Больше они вместе не ездили.
А еще одна тоже миловидная особа работала актрисой. Однажды она снялась в кино, и на полученный гонорар сразу купила много платьев. Платьев оказалось так много, что они не поместились в квартиру.
Тогда миловидная актриса купила себе дополнительную квартиру, в том же доме, где жила сама. А что делать, если гонорар позволяет, а платья не могут просто так лежать на полу большой грудой.
Теперь в одной квартире живет она сама, а в другой квартире живут ее платья.
Очень удобно, можно зайти к платьям в гости, причем в любое время дня и ночи, и даже без приглашения.
Но я заболтался.
Так вот, вторая часть нашего дружного коллектива когда-то была в тиюль меурган с ивритской группой. Они были в Брюсселе и в Брюгге, и от Брюсселя остался в воспоминаниях пламенный призыв всего туристического автобуса "эйфо шоппинг?", а от Брюгге - такой же пламенный призыв "эйфо охель?".
И именно поэтому поездка в Бельгию оказалась очень и очень кстати.
Бельгия начинается с Брюсселя, а Брюссель начинается с писающего мальчика.
Это у них символ такой, бельгийский. Мальчик, который писает.
Зовут его Manneken Pis, это такое народное бельгийское имя.
Мальчик существует с 1388 года, а свой настоящий вид статуя получила в 1695 году.
Что это за мальчик? На его счет есть две городские легенды.
Согласно одной, это напоминание о событиях гримбергенской войны, когда люлька с сыном Готфрида III Левенского была подвешена на дереве, чтобы видом будущего монарха воодушевлять горожан, а ребенок оттуда мочился на сражающихся под деревом воинов. Согласно другой, статуя была изначально призвана напоминать горожанам о том мальчике, который струей мочи потушил разложенные неприятелем под городскими стенами боеприпасы.
А еще говорят что писать прилюдно некультурно.
А мальчик все писает и писает.
Мало кто знает, что кроме писающего мальчика в Брюсселе есть и писающая девочка.
Ее зовут Jeanneke Pis, это тоже такое такое народное бельгийское имя.
Девочку посадили за решетку, чтобы на нее не покушались вандалы.
Так она сидит и писает.
И совсем мало кто знает, что кроме писающих мальчика и девочки в Брюсселе есть еще и писающая собачка.
Собачку зовут Zinneke Pis, это такое народное бельгийское собачье прозвище.
Две миловидные особы мешают собачке писать.
Куда мы попали, какой-то писающий город.
Писающие мальчики, девочки, собачки.
А еще плюющаяся девочка, ее никак не зовут.
Только в тот момент она никак не плевалась, вся вода в фонтанах ушла на писающих мальчика и девочку.
Вот.
Я как-то писал про греческий город Трикала, там один мальчик писал и плевался, и в одиночку записал и заплевал целый пруд.
Вот как надо!
Продолжение скоро будет.
Комментариев нет:
Отправить комментарий